Бесстрашный. Исполнилось 90 лет со дня рождения Генриха Сидоренкова

О Сидоренкове, даром что защитников сборной в 50-х можно пересчитать по пальцам двух рук, написано до обидного мало. Особенно о первых его годах в большом хоккее. Ну, понятно, Стадион юных пионеров как кузница кадров советского хоккея и футбола, команда 30-го авиазавода, расположенного поблизости, приглашение талантливого юного защитника в «Крылья Советов», два бронзовых сезона подряд, после чего на Сидоренкова положил глаз армейский клуб, и на десять с лишним лет Генрих вошел в элитную обойму. Слово «элита» в начале 50-х и не могло быть в ходу, это просто по факту.

Написанному о Сидоренкове, конечно, можно верить, только с поправкой на ситуацию. Кадров хроники почти не осталось, да и что они могут дать кроме того, что выглядели тогдашние хоккеисты странно, даже диковинно в своих шлемах и с клюшками, которыми играть, кажется, было невозможно, не то что демонстрировать что-то виртуозное. Виртуозность и не была нужна Сидоренкову, ему хватало скорости, резкости и бесстрашия. Анатолий Тарасов со слов Владимира Пахомова назовет Генриха Сидоренкова самым смелым защитником советского хоккея, но будет это уже после того, как самый бесстрашный уже упокоится в могиле, не дожив и до 60 лет.

Перескочил я через годы просто потому, что воздавалось Генриху за все хорошее не так много, и часто запоздало. А воздать должное стоило, и тут я доверяю словам великого вратаря Николая Пучкова и великого защитника Александра Рагулина. С Пучковым они бок о бок были все годы в ЦСКА и сборной, с Рагулиным в паре Сидоренков играл последние два сезона. Пучков говорил, что с Генрихом играть было необычайно легко не только потому, что он мог дать острастку любому форварду, в скорости не уступал нападающим, и практически не проваливался. Еще он очень тонко чувствовал позицию и понимал, как сыграть так, чтобы было удобнее вратарю.

Конечно, непревзойденной, и по праву, считалась первая пара защитников Николай Сологубов – Иван Трегубов, но пара Генрих Сидоренков – Дмитрий Уколов, уступая старшим товарищам в основательности, брала свое скоростью маневра, умением поддержать контратаку, сыграть жестко и резко. Александр Рагулин говорил, что он многому научился у Сидоренкова, который идеально подстраховывал молодого игрока.

А в 1954-м в Стокгольме на первом для сборной СССР чемпионате мира Сидоренков и Кучевский были самыми молодыми игроками – было им по 22 года, и относились к Альфреду и Генриху по-отечески. Кажется, Всеволод Бобров прозвал Сидоренкова Генкой, потому что уменьшительное от «Генрих» придумать было трудно. Опять же по воспоминаниям партнеров, «Генкой» Генрих Иванович оставался до самых последних дней карьеры, что лучше всего характеризует и легкий характер, и коммуникабельность, и полное отсутствие какой-либо звездности.

Начиная с середины 50-х без Сидоренкова защитную линию сборной СССР невозможно было представить. Он играл не так ярко, как его сверстник Кучевский, но очень стабильно, и к началу 60-х, когда громко заявило о себе новое поколение хоккеистов, списывать в архив опорного для ЦСКА и советской сборной защитника было, конечно, рано. Другое дело, что и главный клуб отечественного хоккея слегка лихорадило, и сборная после первой победной Олимпиады-1956 титулов уже не брала. После бронзы в Скво-Вэлли, относительной неудачи на чемпионате мира в Швейцарии-1961, и особенно после бронзы ЦСКА в 1962-м виноватыми назначили ветеранов.

Ну каких ветеранов, если тому же Сидоренкову было чуть за тридцать? Он и среди армейских ветеранов был и самый молодой, и в самой поре, хотя к тому времени травм наполучал столько, что не на одну карьеру бы хватило. Это была оборотная сторона смелости, которой с опытом у Сидоренкова не убавилось. Ни опыт, ни заслуги, однако, не помогли.

Анатолий Владимирович Тарасов не любил вспоминать про тот период жизни ЦСКА и сборной, мэтр вообще в своих воспоминаниях предстает чуть ли не отцом родным. Он и в самом деле на склоне лет был уже не тем громокипящим Тарасовым, как раньше, он писал почти про всех исключительно комплиментарно, и о Сидоренкове тоже. А вот то, что избавлялся от, как он считал, балласта, жестко и даже жестоко, мэтр не пишет. Между тем по отношению заслуженным людям это было именно так. Он же не мог не знать, что, выгоняя чемпионов, он обрекает их на прозябание.

Но Тарасову некогда было задумываться о судьбах людей, которым и он был обязан своей славой. Так Пучков и Сидоренков оказались в ленинградской «ссылке». Но СКА – это был еще какой-никакой, но вариант продолжения карьеры, а вот СКА МВО из Калинина, нынешней Твери, уже точно был командой, где позволяли доигрывать многим выдающимся игрокам. До поры до времени, естественно – в 1967-м Сидоренкова списали из армии и, соответственно, из команды.

Однажды он признался, что ничего кроме как играть в хоккей, он не умел. Это было горькое признание, в каком-то роде типичное для того поколения. Но случай Сидоренкова – классический, он действительно ничего другого не умел. Тренерская работа оказалась не по нему, и дальше загорского «Труда» и «Горняка» из Рудного он не пошел. Бумажно-канцелярскую работу, как Сидоренков признавался Владимиру Пахомову, он ненавидел, а искать для него что-то подходящее почти никому, в том числе родному ЦСКА, было некому. Согласно словам Сидоренкова, в ЦСКА ему посоветовали обратиться к профсоюзам – пусть они им занимаются.

История Генриха Сидоренкова, как и многих его товарищей, в пух и прах разбивает миф о том, что в Советском Союзе существовал культ чемпионов. Да ничего подобного – культ, может, отчасти и существовал, но только до того момента, когда эти самые чемпионы были в игре. Дальнейшая их судьба мало кого интересовала.

Для того, чтобы заработать военную пенсию, Генриху Сидоренкову не хватило трех лет, а это было хоть какой-то гарантией. «Волгу», купленную на олимпийские премиальные, пришлось продать, потому что деньги были нужны еще и на лечение больного сына. Сын умер в 20 лет. Отцу было чуть за 40, последствия тяжелых травм сказывались все сильнее, он никак не мог определиться с профессией, и нашел себя только на Ваганьковском кладбище – сначала гравером, а потом бригадиром землекопов. Его большие и сильные руки оказались подходящими именно для этих профессий, а обстановка в коллективе его полностью устраивала. Здесь все было просто, и сразу было видно, кто есть кто.

Хочу подчеркнуть, что он своей работы не стеснялся, и делал ее так же честно, как и вкалывал на льду. Смерти он не боялся. «Бесстрашным» Генриха Сидоренкова называли не зря.

Генрих Иванович Сидоренков.

11.08.1931, Смоленская область – 05.01.1990, Москва

Карьера игрока: 1949-1951 – «Крылья Советов», 1951-1962 – ЦСКА (ЦДКА, ЦДСА, ЦСК МО), 1963-1964 – СКА (Ленинград), 1964-1966 – СКА МВО (Калинин). В чемпионатах СССР – 340 матчей, 42 заброшенных шайбы.

Достижения: олимпийский чемпион 1956, бронзовый призер 1960, чемпион мира 1954, серебряный призер 1957, 1958, 1959, бронзовый 1960, 1961, чемпион Всемирных зимних студенческих игр 1953, чемпион СССР 1955, 1956, 1958-1961, второй призер 1952-1954, 1957, третий призер 1950, 1951, 1962, обладатель Кубка СССР 1954-1956, 1961.

Источник